В 2013 году Департамент образования Москвы иниицировал проект, по которому внутри университетов создавались общеобразовательные подразделения. Таким образом Москва хотела поднять качество образования, используя тот факт, что на ее территории находится много университетов.

К тому моменту у Вышки уже не было проблем с количеством абитуриентов, но оставалась проблема с качеством, потому что существует очень большой зазор между выпускниками школ и теми, кого ждет на первом курсе любой хороший университет. И речь не об отсутствии каких-либо знаний — ЕГЭ в этом смысле вполне нормальное «сито». Самая большая проблема заключается в том, что дети, которых выпускает школа, когнитивно хорошо развиты, а в социальном плане очень инфантильны. Они не готовы брать на себя ответственность за свою учебу, за свои успехи и неудачи, потому что вся школьная система ребенка «ведет», не давая ему возможности делать самостоятельный выбор и, как следствие, брать на себя ответственность за него.

Я с 90-го года работала в школе и видела эту проблему. Более того, я была знакома с системой, которая позволяет ее решить. Это система среднего образования Международного бакалавриата, которая реализуется более чем в 140 странах, в России она появилась в 1996 году. Помимо этого, в то время, когда создавался лицей, был принят новый образовательный стандарт. На него с 2020 года должны перейти все школы, а тогда  следование ему было еще не обязательным. Но мы сразу решили, что будем работать по нему, потому что он предусматривал индивидуальный учебный план, возможность детям самим выбирать предметы, которые они собираются изучать. А когда ребенок составляет свой индивидуальный учебный план, он впервые делает серьезный выбор и дальше уже отвечает за свою успешность или неуспешность.

В первый год мы решили набрать примерно 50 детей, просто потому что для большего количества еще не было места (в итоге мы взяли 58 человек). Был конкурс 5 человек на место. Нас выбирали в основном сами девятиклассники, и это очень важно, потому что это были априори дети, настроенные на то, чтобы самостоятельно принимать решение. Родители побаивались. Буквально единицы родителей подсказали своим детям попробовать пойти к нам. 

В первом наборе у нас еще не было деления на профили, оно появилось только на следующий год, когда мы набирали 400 человек. Но кто-то выбирал углубленное изучение литературы, кто-то экономики, так что, создавая собственный индивидуальный учебный план, они все равно выходили на определенный профиль. Но они не только сами выбирали предметы, у них была возможность (и до сих пор она есть) их поменять: первый раз  в 10-м классе в конце сентября-начале октября, когда можно полностью поменять свой учебный план, и второй — после первого семестра, но это уже сложнее, потому что ты должен досдать материал первого полугодия.

Этой возможностью пользуются многие. Полностью меняют учебный план процентов 5; половину предметов  меняют процентов 30, а один-два предмета — почти 50%. Это правильно, потому что это та самая свобода выбора и возможность исправления ошибки на пути к будущей профессии, ведь в 15 лет точно знать, чем ты хочешь заниматься всю оставшуюся жизнь, вряд ли возможно.

У лицея есть еще один колоссальный плюс – преподаватели. В лицее до сих пор преподает много исследователей из Вышки, а в первый год у нас вообще были только университетские преподаватели. Между ученым и школьным учителем есть существенная разница, которая заключается в том, что учитель находится в позиции «всезнайки». А ученый — это человек, который не знает и ищет ответы на вопросы, и в этом смысле он родная душа любого ученика. Когда профессор говорит лицеистам «коллеги», это не популизм, это его стиль общения, точно так же он разговаривает со студентами, профессорами.

В лицее мы ставим перед собой две задачи. Первая — это завершение общего образования. Мы считаем, что школа — это последняя возможность для человека попробовать себя в разных видах деятельности. Если человек выбрал для себя в будущем историю, он уже никогда не узнает, что такое быть лабораторным ученым. А если он решит поступать на биофак, он уже никогда не узнает, что такое быть историком.  Поэтому мы применяем исключительно деятельностный подход. Например, лицеисты не «учат историю», а пробуют себя в роли историка. Не запоминают даты и имена, а осваивают методы исторического анализа.

Вторая задача — подготовка к высшему образованию. Но это не просто цель «поступить». Наша задача — подготовить ребят так, чтобы они были успешны в вузе. Знания, безусловно, важны. Но это как с ездой на велосипеде: важно не столько умение объяснить, где у него педали и руль, а умение на нем ездить. А это то, что называется компетенциями, умением применить знания на практике.

Сейчас примерно две трети выпускников идут в Вышку — мне кажется, эта та цифра, которая отражает объективную реальность и будет сохраняться. Лицей стал ценностью сам по себе — не только потому, что это лицей Вышки, но и потому, что это просто очень хорошее образование.  Они, конечно, очень меняются за эти два года. У меня есть отзывы выпускников 2015 года, и один из них, например, звучит так: «Лицей разделил мою жизнь на «до» и «после», и теперь я не стану прежней. Это чувство дало мне возможность поверить, что мы сами выбираем свой путь».