Наталия Юрьевна Ерпылева:

Лондон

Весной 1994 года, когда я работала доцентом на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова, в Академии народного хозяйства при Правительстве РФ (теперь это Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ) было создано новое под¬разделение — Московская высшая школа социальных и экономических наук, в которой предполагалось готовить магистров в различных областях социальных наук, в том числе и в области права. А для того, чтобы готовить магистров, надо обучить преподавателей, которые и будут готовить этих магистров. Что для этого нужно сделать? Нужно окунуть будущих преподавателей в соответствующую среду. Был объявлен конкурс на должности преподавателей факультета права МВШСЭН. Всего три позиции, претенденты на которые, выиграв конкурс, получали право на стажировку по программе магистратуры в Лондонском университете. Я и еще двое моих коллег прошли собеседование и в августе 1994 года поехали в Англию для учебы в UCL — University College London Лондонского университета. Таким образом, год — с августа 1994-го по сентябрь 1995 года — я провела в Лондоне, обучаясь в магистратуре, а получив степень магистра права, вернулась в Москву и стала преподавать в Московской высшей школе социальных и экономических наук.

В Лондоне я получила колоссальный новый опыт. В моем дипломе о высшем образовании, полученном на юридическом факультете МГУ в 1988 году, указано, что я прослушала такие дисциплины, как «Советское гражданское право», «Советское уголовное право», «Советское административное право», — чем, бесспорно, горжусь. Именно советская юридическая школа позволила мне достойно завершить обучение и получить степень магистра права Лондонского университета с высокими оценками (LL.M. with Merit). Вместе с тем, когда я начала учиться в Лондоне, поняла бесповоротно, что английское право — это совершенно другой мир. Наша правовая система, советская ли, российская ли, близка к системе континентального права, где во главу угла ставится закон, то есть нормативно-правовой акт в широком смысле этого слова. Великобритания — классический образец страны так называемого common law (общего права), которое основано на судебных прецедентах. В Лондонском университете обучение в целом по всем дисциплинам строилось на изучении различных кейсов, конкретных судебных дел, наряду, конечно, с нормативными актами, однако основной упор был сделан на правоприменение. В частности, по дисциплине International business transactions: litigation («Разрешение споров по международным коммерческим сделкам») мне пришлось при подготовке к экзамену выучить 106 кейсов, некоторые помню до сих пор. Учеба была погружением в совершенно иную правовую систему. В первый триместр я просто не понимала, о чем идет речь. Во втором триместре начала понемногу понимать, а в третьем триместре уже чувствовала себя как рыба в воде.

У нас были прекрасные преподаватели, увлеченные своим предметом. Чувствовалось их желание передать свои знания ученикам. В этом отношении учеба в Лондоне — это бесценный опыт. В частности, банковское право я выучила именно в Лондоне, потому что в советское время в университетах такую правовую дисциплину не преподавали. Если сравнивать английские магистерские программы с нашими, то это, конечно, небо и земля. На протяжении года нужно слушать всего четыре курса либо слушать три курса и вместо четвертого писать магистерскую диссертацию. Таким образом, написание магистерской диссертации — это не обязательный элемент, как у нас сейчас, а один из возможных треков: либо слушаешь какой-то курс, либо пишешь магистерскую диссертацию. Я выбрала второй вариант.

Лондонский университет представляет собой конфедерацию нескольких колледжей, и мы могли слушать магистерские курсы в разных колледжах. Я слушала лекции в UCL, King’s College London и Queen Mary and Westfield College. В какие-то колледжи ходила пешком, в какие-то добиралась на автобусе. Три дня в неделю заняты лекциями, а перед лекциями — интенсивнейшая подготовка. Мы ходили в библиотеки, брали книжки с полки и целыми днями сидели конспектировали. Время было занято полностью, поэтому гулять по городу мы выбирались только на выходных. Благо все было рядом, так как я жила в центре Лондона, в студенческом общежитии на Рен-стрит (Wren Street).

Когда я была еще девочкой, школьницей начальных классов, я запоем читала рассказы Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе, поэтому в первые же выходные после приезда в Лондон я отправилась на Бейкер-стрит, 221б, в Музей Шерлока Холмса. Незабываемые впечатления! В этом музее продается огромное количество сувениров, и я купила себе ключницу с изображением головы Шерлока Холмса с трубкой. Эту ключницу я использую до сих пор — с 1994 года! Сейчас, когда сняли новый сериал «Шерлок» с Бенедиктом Камбербетчем, она приобрела для меня еще больше шарма.

В самом городе прежде всего стоит отметить чудесные парки, исключительно ухоженные, красивые, с неповторимым ландшафтом Cеверной Европы. Совершенно удивителен Гайд-парк. Еще в школе нам говорили, что в Гайд-парке каждый может высказаться, и я видела людей, которые вскакивали на какие-то бочки, табуретки, что-то кричали в воздух. Но поскольку это происходит в Гайд-парке, то серьезно к этому, конечно, никто не относится (перефразируя известное изречение: все, что случилось в Гайд-парке, остается в Гайд-парке). Меня очень поразила зима в Лондоне. Самая холодная погода, какую я застала, — это ноль градусов и дождь, моросящий неделю. Хотелось выть, потому что картинка не меняется: день и ночь ноль градусов и моросящий дождь! Как справедливо заметил Оскар Уайльд, «я бы не стал в Лондоне ничего менять, кроме погоды». Очень промозгло и сыро. Согревали только чашка английского чая Earl Grey и рюмка русской водки «Столичная», которую я предусмотрительно захватила из Москвы. Никаких лондонских туманов не было (опять сошлюсь на Оскара Уайльда: «Лондонские туманы не существовали, пока их не открыло искусство»). Смога тоже не было, воздух прекрасный. В целом город произвел на меня самое благоприятное впечатление. Я бы сказала, что в Лондоне можно жить. Хотя очень людно, кучно и шумно. Парки шикарные, а улицы несколько грязноваты. Их убирали, и убирали весьма старательно, но все-таки они выглядели замусоренными. На мой взгляд, в Лондоне хорошо жить с утилитарной точки зрения, когда ты либо там учишься, либо какое-то время работаешь. А жить в нем постоянно я бы все-таки не хотела.

Лондон — город мультинациональный, и какой-то единой культуры там нет. Есть, например, культура Сити. Это стандартно одетые офисные молодые люди и барышни. В рабочие дни в Сити не протолкнуться. Откуда я это знаю? А потому что свое любимое банковское право я изучала в Queen Mary and Westfield College, а туда приходилось ехать через Сити. В общем, обычный деловой центр, ничего особенного из себя не представляющий. Однажды решила прогуляться по Сити в выходные, просто посмотреть, и увидела совершенно вымерший город. В выходные там можно снимать фильм ужасов: абсолютно пустые улицы, и лишь ветер поднимает в воздух листву и обрывки газет. Если говорить о впечатлениях от лондонцев, то среди них меня поразили очень дружелюбно настроенные полицейские. Когда я спросила какого-то полицейского в бобби (их полицейской шапке), как куда-то пройти, он мне ответил очень радушно и добавил при этом, обращаясь ко мне, love — любимая. И еще одна удивительная особенность: полиция в Лондоне — это civilian force, то есть у полицейских нет огнестрельного оружия, только дубинки. По крайней мере в 1994-1995 годах было так. Наверное, в жестких ситуациях с таким оружием мало что можно сделать, но полицейские в Лондоне не просто выполняют функцию стражей порядка, они еще и олицетворяют дружелюбное отношение британского государства к гражданам.

Помимо Музея Шерлока Холмса стоит посетить Национальную галерею на Трафальгарской площади. Ее невозможно обойти за один день, даже не надо пытаться. Я, взяв буклет, разделила всю галерею на секторы и ходила туда четыре дня подряд, часов на шесть в день, как на работу, чтобы посмотреть всю экспозицию. То есть фактически нужно 24 часа, чтобы посмотреть все, поэтому, скажем, бегать по этой галерее бессмысленно. Если время ограничено, лучше просто прийти к каким-то определенным шедеврам, подойти и посмотреть. Как мне кажется, в каждом музее есть один экспонат, ради которого и существует этот музей, даже если он битком набит шедеврами. Для меня в Национальной галерее таковым является картина Диего Веласкеса «Венера с зеркалом». Невозможно оторвать взгляд от этого полотна, ибо сама любовь застыла в мазках краски, нанесенной на холст рукой великого живописца. Я бы включила в обязательную экскурсионную программу Галерею Тейт и, конечно, Тауэр — просто потому, что это глубокая старина. Вообще, Тауэр — удивительное место. Там ощущается дух Средневековья, дух рыцарских турниров, дух самой истории (на какую-то секунду может послышаться звон мечей, скрещенных рыцарями, или глухой стук о землю отрубленной головы Анны Болейн). Обязательно нужно посмотреть сокровищницу британских королей — ту, которую в современном сериале «Шерлок» грабят. Это, конечно, фантастика, на самом деле ее невозможно ограбить. Непременно стоит посетить Вестминстерское аббатство и Британский парламент. Помню, нам устроили экскурсию в Палату общин. Интересно, что число мест в зале заседания Палаты общин меньше количества депутатов. Когда Уинстона Черчилля спросили, как же так, он ответил, что депутаты все равно не ходят на заседания, поэтому незачем и расширяться. Экскурсантам не разрешают сидеть в кресле спикера Палаты общин, можно только потрогать обшивку кресла. Опять-таки веет стариной!

Можно пойти в лондонские театры и прокатиться по Темзе среди этого старинного города. Можно посетить лондонские храмы, и в первую очередь собор Святого Павла. Его построил знаменитый архитектор Кристофер Рен, потратив 35 лет своей жизни на возведение собора. Он начал строительство в расцвете лет (ему было 43 года), а завершил глубоким стариком. Кристофер Рен был первым похороненным в усыпальнице собора. На его могиле не установлен памятник, а есть лишь эпитафия: Lector, si monumentum requiris, circumspice («Читатель, если ты ищешь памятник — просто оглянись вокруг»). Понимаете, притягивает подлинное. Это не муляж, не реконструкция, а то, что было сделано изначально талантливейшим человеком, и в этом творении живет его душа. Я с теплотой вспоминаю великолепные книжные магазины Лондона, никогда не спящую Oxford Street, уютное здание юридического факультета UCL (Bentham House), которое в настоящее время капитально реконструируется и готовится к открытию в конце 2017 года. Я знаю это точно из издания UCL — Laws alumni newsletter, которое регулярно получаю по электронной почте.

Лондон — это сама история. Это не искусственный город, когда насыпали остров, построили дома и посадили сады. Возможно и так сделать, и такой город может быть красивым, чистым и ухоженным, но в нем не будет истории и души. А Лондон делает уникальным и необыкновенным именно история, та жизнь, которой город жил на протяжении сотен и тысяч лет. Вот именно это и притягивает — дух города. Хотела бы я жить в Лондоне? Определенно нет. Хотела бы я вновь вернуться в Лондон? Определенно да. Просто посмотреть, что и как изменилось почти за четверть века, что нового появилось со времени моего посещения, убедиться, что город по-прежнему прекрасен и неповторим.