Ирина Николаевна Шафранская:

Манчестер

Манчестер — это город, который очень сильно изменил все, чем я занималась в жизни, в том числе мою карьерную траекторию. До Манчестера я работала в крупной компании и одновременно с этим писала кандидатскую диссертацию, совершенно не думая об академической карьере. Что называется, писала для себя. Было это в Перми в 2005 году, когда я училась в Пермском классическом университете. Университет предлагал программу зарубежной стажировки для аспирантов, по этой программе раньше никто никуда не ездил — это был первый пилотный вариант стажировок аспирантов-экономистов Пермского государственного университета в Университете Манчестер Метрополитен. Для такого города, как Пермь, закрытого, довольно провинциального по сравнению со столичными городами, наличие вообще какой-то обменной программы у университета было чем-то совершенно удивительным. У нас всегда было мало иностранцев, и, когда я училась в специалитете, обменных программ не существовало. Собственно, и такой популярности обучения за рубежом тогда еще не было. Поэтому сложно было даже пред¬положить, что даст такая программа.

Манчестер — это очень крупный город, который пережил огромное количество трансформаций. Манчестер — это очень университетский город, где университеты сильно конкурируют друг с другом. Манчестер Метрополитен — это один из крупных университетов, который в свое время возник в результате слияния разных технических направлений для поддержки развития промышленности и коммерции в Манчестере. Ему около 130 лет, но это не самый популярный университет в Англии. И если уж говорить про Манчестер Метрополитен, то он, конечно, известен в мире значительно меньше, чем другие университеты этого города, например University of Manchester.

Программа, на которую нам предложили поехать, предполагала полуторамесячную стажировку в департаменте коммерции. Тогда мы даже не представляли себе, что это такое, потому что вовсе не имели опыта общения с иностранными профессорами. Программа состояла из нескольких дисциплин, но основное внимание уделялось работе в библиотеке. И если подводить итог началу этой истории, то можно сказать, что меня тогда просто поразило то, как выглядит зарубежный университет и как там все устроено. Поразило настолько, что через год после возвращения обратно и защиты диссертации я сменила корпоративную карьеру на университетскую. И теперь я думаю: не будь тогда этой стажировки, может быть, я никогда бы не попала в Высшую школу экономики, что я считаю большим карьерным счастьем. Вот такая история моего первого знакомства с городом Манчестером.

Для того чтобы понять, лучше всего объяснить на контрасте. Я училась в классическом университете на двух факультетах одновременно — экономическом и филологическом. На обоих реализовывалась стандартная образовательная модель: лекции, семинары, занятия, небольшая подготовка в библиотеке. И это при том, что у нас была неплохая библиотека, был уже хороший интернет, была определенная культура пользования им. Но все-таки мы очень мало работали с зарубежными источниками, практически не сталкивались с классической академической культурой, никаких аспирантских семинаров у нас, конечно же, не было, как и других форм работы со студентами, широко практикующихся в зарубежных университетах.

И когда мы приехали в Манчестер, — а мы были втроем с ребятами-аспирантами, — у нас было такое ощущение, что все перевернулось с ног на голову. Прежде всего, у тебя нет никаких ауди-торных занятий, никто тебе не составляет никакого детализированного расписания. Те полтора месяца, которые мы там были, включали в себя три основные формы работы. Прежде всего это встречи с профессорами. Встречи были примерно раз в три дня с разными профессорами департамента коммерции. На каждой встрече ты, по сути, рассказывал тему своего диссертационного исследования новому профессору. И это давало интересный эффект. Повторяя из раза в раз тему и проблематику своего диссертационного исследования, ты в какой-то момент все лучше и четче начинаешь понимать, в чем же действительно твое исследование заключается. Такие встречи были довольно продолжительными — по полтора часа, и к ним надо было серьезно готовиться. Особенно учитывая огромные различия в культуре подготовки академического текста за рубежом и в обычном российском вузе. Тогда еще не было практики использования презентаций и слайдов, а это означало, что ты просто произносишь хорошую речь на английском и обсуждаешь свою проблематику с профессором.

Надо сказать, что сам характер этих обсуждений также был для нас довольно странным. Все-таки я училась в классическом университете, изучала в большей степени классические подходы в экономике, у нас было совсем немного менеджмента. И когда мы обсуждали какие-то подходы в менеджменте, где западная наука, безусловно, продвинулась больше российской, обсуждение происходило следующим образом: после моего рассказа о чем-то профессора спрашивали меня, читала ли я такие-то работы. И каждый из них выдавал мне длинный список классических работ по менеджменту, штук так примерно двадцать. И я снова и снова уходила их читать. С этой точки зрения такой формат был уникальным, потому что он давал возможность получить консультацию по исследовательской литературе.

И конечно, меня там поразила доступность источников. Собственно, это и был второй формат работы в рамках программы: самостоятельная работа в библиотеке. На тот момент в России еще не было электронных библиотек, к которым мы сейчас привыкли, не было формата медиатеки, с которым сейчас мы работаем свободно. А в Манчестер Метрополитен доступ к онлайн-медиатеке университета нам предоставили в первую очередь. Именно тогда я получила самый важный навык работы с источниками: как быстро собрать их, не запутаться, не зачитаться. То есть все эти вещи, которым сейчас мы учим студентов на младших курсах, — что делать, когда на тебя сваливается огромный объем информации в электронном виде, — тогда были совершенно новыми для нас. Я помню, что из Манчестера я привезла две важные вещи. Я привезла полную флешку статей и всего того, что мне было полезно для диссертации. Опять же, это был 2005 год, пока не существовало флешек, способных вместить большой объем информации, поэтому у меня было еще полчемодана распечатанных статей.

Третий формат, в котором нам приходилось работать, — это формат совместных семинаров, когда кто-то из департамента рассказывал о своей работе. Мы тоже выступали публично перед всем департаментом, а не только перед профессором. Во время этой полуторамесячной программы у нас было два выступления: начальное и финальное. Это был совершенно необычный опыт, потому что у всех нас диссертации были очень тесно связаны с особенностями региональной экономики: с особенностями пермской экономики, с промышленными предприятиями, которые здесь функционируют. Для коллег из Великобритании это было интересно, поскольку промышленность нашего края действительно очень разнообразна. Кстати, в этом отношении структура промышленности в Манчестере оказалась очень похожей на пермскую. Манчестер тогда уже пережил период трансформации своей промышленности, и власти города начали серьезно задумываться о проблемах, связанных с постиндустриальным развитием. И одна из тем, которая тогда невольно возникла, — это как раз тема, связанная с развитием городов, которые сильно зависят от состояния промышленности в них. Ну и, как следствие, вопрос о том, что таким городам делать при переходе к постиндустриальной экономике. В этом отношении Пермь и Манчестер тоже оказались похожи. Тогда для нас обсуждение вопросов о том, что будет делать наш город, когда все заводы закроются, было странным: нам казалось, что они не закроются никогда. В России тогда был период, когда заводы только-только начали как-то приходить в конверсионное состояние, пытались искать какие-то способы изменения своего ассортимента. Менялись собственники, была бурная деятельность вокруг всего этого. Все верили в нефть, которая у нас тоже перерабатывалась и добывалась. И вот в Манчестере мне пришлось впервые встретиться с этой проблемой: что будет делать город после того, как промышленность начнет сворачиваться? Сейчас я, конечно, думаю об этом намного больше и чаще, потому что одна из тем, которой я занимаюсь, — это городской, или территориальный, маркетинг. И как раз пример Манчестера в этом отношении очень показательный и яркий, потому что жители города очень многое изменили и в городской среде, и в городской экономике как раз под воздействием постиндустриальных трендов. Мы были и на нескольких занятиях у студентов. Меня поразила мера свободы, которая была в университете, — например, курсы по выбору. Потому что у нас не было курсов по выбору вообще, мы не знали, что такое выбирать курсы из программы. А ребята, с которыми мы общались в департаменте коммерции, рассказывали нам о том, что они могут выбирать одни курсы и не выбирать другие. Для нас это было откровением, первое время нам даже казалось, что это, может быть, не совсем правильно. Это было первое очень яркое расхождение между российской образовательной системой и зарубежной. Второе, что нас очень сильно удивило, — это количество людей в университете, которые занимаются своими учебными делами в самых разных местах. Опять же, наша традиционная университетская культура предполагает, что ты находишься либо в аудитории, либо в библиотеке. А вот в Манчестер Метрополитен много свободных общественных пространств, и везде ребята сидят и читают, учатся, занимаются, готовят доклады, готовят какие-то тексты. Это было просто очень необычно: ты выходишь из университета, а на лужайке сидит группа студентов. Как вообще такое может быть? А еще преподаватель проводит для них занятие — прямо перед зданием университета есть небольшой парк, и он очень популярен среди студентов. Там действительно удобно сесть и заниматься, рядом небольшая закусочная. У них это все в порядке вещей. А для нас это было удивительным и необычным — вынос университетских занятий за пределы аудитории.

Как раз тогда, после масштабной реконструкции Манчестер Метрополитен, новые корпуса университета оснастили мультимедийным оборудованием. Это было совершенно непривычно нам, студентам среднего российского университета, где были только отдельные компьютерные классы и ни о каких мультимедиа речи еще не шло. То есть были, конечно, у нас в университете и мультимедийные классы, но не так массово. Ты можешь просто прийти с флешкой в аудиторию, включить ее, и у тебя запускается презентация на экране. Нам казалась чем-то сногсшибательным вся эта способствующая обучению, нетипичная для нас среда.

Но что касается самих занятий, то здесь все наоборот. Тогда нам казалось, что то, как нас учат в России, гораздо лучше. Наверное, это от новизны формата. Лекция там строится в основном на дискуссии, и, когда ты провел полтора часа в дискуссии, тебе иногда не очень понятно, что ты, собственно, после этой лекции записал, какую мысль ты вынес. Нам иногда казалось, что тот классический лекционный формат, в котором мы работаем в нашем университете, безусловно, лучше. Потому что приходит профессор, он тебе диктует, ты записываешь — и какая-то определенность формируется. А здесь профессор начинает общаться со всей аудиторией, выдергивает то одного, то другого студента, задает им вопросы, провоцируя на более длительные, более аргументированные суждения. Это нам казалось странным, было такое ощущение, как будто начался разговор и ничем не закончился. Профессор не придерживается никакого классического шаблона, не делает никаких выводов. Он просто заканчивает дискуссию, всех благодарит и говорит: «Спасибо, мы с вами чудесно провели время». Но, к сожалению, мы посещали не так много занятий. Может быть, это был какой-то уникальный профессор. Я уверена, что это далеко не единственный и не основной формат лекций, но именно он врезался в память, сильно меня поразил. И до сих пор иногда, когда я планирую свои лекционные занятия, все время думаю, какова должна быть мера интерактива в формате лекции. Что-то из этого очень хорошо запоминается, всплывают в памяти яркие моменты тех лекций на стажировке. С Манчестер Метрополитен я сталкивалась в жизни еще несколько раз, но имела дело уже с другими департаментами. И здесь я могу рассказать о своем более позднем опыте, когда общалась именно с коллегами. Потому что во время самой первой стажировки профессора казались нам недоступными «небожителями». Смущал немного и языковой барьер — все-таки это была первая моя зарубежная стажировка. Несмотря на то что язык я знала неплохо, сам акцент зачастую немножечко был не то чтобы непонятен, но смущал, делал общение менее насыщенным. Я была в Манчестер Метрополитен еще раз на конференции в 2013 году. У меня там сейчас замечательные коллеги из сферы маркетинга, городских проектов и ритейла. После этого я была у них на семинаре в 2014 году, где мы обсуждали совместный проект.

Я помню, что в 2005 году профессора казались очень странными, не такими, как в моем классическом университете. Хотя на самом деле профессора во всем мире одинаковые, и манчестерские профессора были похожи на многих из наших российских профессоров. Мне кажется, ключевым отличием тогда было то, что наши преподаватели загружены-перезагружены, работают сразу в нескольких университетах, очень много читают лекций. И вот это очень чувствовалось. Там ты просто договариваешься с профессором — он доступен, никогда не торопится, никуда не бежит. У него нет вот такой спешки — давай быстренько, принеси мне свою работу, я потом быстренько тебе что-то отвечу. Это меня по-хорошему удивило, потому что в России эта черта есть только у «старых» профессоров. У нас в университете были профессора 60-70 лет — вот у них эта высокая культура общения со студентами еще оставалась. А те, кто с нами работал, — более молодые доценты и старшие преподаватели — были совершенно другими. Они были чем-то вечно заняты, задерганы, работали в нескольких местах, им было просто не до тебя. Ну время такое было, тут с этим ничего не сделаешь. А сейчас, когда у меня в Манчестер Метрополитен появились именно академические коллеги, меня радует и вдохновляет их открытость, их готовность сотрудничать. С ними можно за обедом начать обсуждать тему и выйти после обеда уже с драфтом совместного проекта или заявкой на конференцию. Полнейшая открытость разного формата, начиная от «давайте посмотрим, как мы можем провести дополнительное исследование» и до «давайте я поделюсь с вами такими-то материалами, мне это не сложно сделать». В России, к сожалению, это встречается не часто, особенно когда я сталкиваюсь с коллегами из других университетов. Здесь такой готовности к сотрудничеству, к сожалению, нет. Более того, люди очень трепетно относятся к своим наработкам и не готовы делиться или делать что-то совместно.

Что касается манчестерских студентов, то у меня сложилось ощущение, что все студенты одинаковы. Я не могу сказать, что они лучше подготовлены, что они лучше выстраивают свои доклады, выступления и так далее. Судя по моему опыту, некоторые вышкинские студенты могут на порядок ярче выступать, делать работу и так далее. Видимо, это такой универсальный тип студента, который везде абсолютно одинаков. Единственное, что меня всегда удивляло в зарубежных студентах, — их причудливая внешность. Мне кажется, что наши студенты более аккуратные и опрятные. У них всегда аккуратные тетрадки, аккуратные компьютеры и прочее, а там приходят студенты с татуировкой, непричесанные, с проколотым носом, в каких-то мятых футболках. Знаете, разница очень забавная. Они не воспринимают университет как место, в котором нужно быть neat — опрятным, приличным.

Надо сказать, что Манчестер в целом — это сильный университетский город. И по мировым, и по английским меркам. Суммарно университеты Манчестера сильнее, чем многие европейские университеты. При этом манчестерские университеты — по крайней мере, как мне казалось, — позиционируют себя как университеты современные. То есть я не могу сказать, что они по преимуществу прикладные, но они пытаются отстроиться от классических своих конкурентов типа Оксфорда, Кембриджа и других больших университетов. Они силятся показать, что у них есть какая-то присущая только им черта. Практически у всех манчестерских университетов, что мне очень понравилось, есть теснейшая связь с бизнесом. Еще одна характерная черта: они тесно связаны с городом и уделяют большое внимание его проблемам. И еще один момент, вполне привычный для городов, где много университетов: сотрудничество внутри университетской системы, причем самого разного характера. И на конференциях присутствуют ребята из разных университетов, и межуниверситетские исследовательские коллективы существуют, которые активно работают. И нет конкуренции между университетами, которая есть у нас в России и имеет не столько содержательный, сколько демонстративный характер. Там, конечно, высокая академическая культура. Так как мне ближе сфера экономики и менеджмента, то я не очень много знаю о технических университетах. Но вот медицинское образование там сильное, особенно в науках, занимающихся общими проблемами здоровья. И вообще, у меня сложилось такое ощущение, что вузы Манчестера очень сильно интегрированы в социально-экономическое развитие страны. Например, University of Manchester Institute of Science and Technology плотно занимается локальными вопросами технической политики Манчестера и Великобритании в целом. Манчестер Метрополитен сейчас активно разрабатывает тему, как меняются города под воздействием электронных коммуникаций. То есть профессора университета очень и очень вовлечены в то, что происходит в настоящий момент в социально-экономическом развитии страны. Это заставляет с интересом смотреть на то, чем они занимаются, в отличие от университетов, которые позиционируют себя как фундаментальные, решающие более общие проблемы.

А теперь поговорим о самом городе — о Манчестере. Во времена старой доброй Англии города региона (Ливерпуль, Бирмингем, Манчестер) образовывали то, что сейчас называется «кластер»: там было несколько городов, которые считались колыбелью промышленной революции. Когда мы говорим о промышленной революции, которая изменила весь технологический уклад полтора-два века назад, то, конечно, не подлежит сомнению, что Манчестер — это родина промышленной революции. Я не углублялась в историю всех английских городов, но знаю, что Ливерпуль и Бирмингем очень тяжело переживали период, когда из лидеров они потихоньку начали превращаться в аутсайдеров. Манчестер же — вообще город, который периодически страдает от каких-то серьезных процессов. Сначала это было развитие промышленности. Там текстильная промышленность была доминирующей, если я ничего не путаю. А потом произошло падение интереса к местному текстильному производству, наладился экспорт тканей из Индии, в результате чего фабрики стали просто не нужны. Потом Вторая мировая война задела Манчестер: он был одним из тех английских городов, которые бомбили во время войны. В 90-е годы в Манчестере была совершена террористическая атака, которая разрушила часть городского центра. Тогда главным образом пострадали люди. Манчестер всегда попадает на острие каких-то невзгод, которые заставляют его так или иначе бороться с ними. Это город, который вынужден всегда пропускать через себя какие-то проблемы.

Если говорить о том, что нужно делать в Манчестере и что надо смотреть, то мне очень повезло, потому что университет, в котором я стажировалась, находится практически в центре города. На самом деле там почти все университеты расположены близко к центру, но этот находится прямо в центре. Он очень компактно расположен: кампус и общежитие университета находятся тут же, рядом с учебными корпусами, и всегда можно найти удобное размещение. Я даже не помню, чтобы я активно пользовалась общественным транспортом. Ну и, поскольку университетов много, город каждый вечер наводняют огромные студенческие толпы. Это классно. Ты смотришь на это и видишь город, такой живой, многолюдный...

Я помню, что 2005-м я впервые побывала в Музее современного искусства. Тогда в России практически не существовало музеев подобного типа, и меня очень удивило то, как организовано музейное пространство. Потому что это не классическая галерея, а помещение, где можно делать что угодно: ходить, трогать экспонаты, рисовать, петь, играть и так далее. Это по-хорошему удивляет. В Манчестере обязательно надо сходить на футбол, потому что там два страшно популярных клуба — «Манчестер Юнайтед» и «Манчестер Сити». Они, конечно, формируют очень мощную основу футбольной субкультуры в городе, и непременно нужно съездить на огромный стадион «Олд Траффорд», чтобы почувствовать энергию футбольного матча. Это, что называется, самое обязательное. Мне удалось побывать не на самом кассовом матче, но все-таки важно было попасть на «Манчестер Сити» и посмотреть, как все это происходит. Я не большой любитель футбола в целом, но посмотреть очень интересно. Английский футбол любят во всем мире, особенно команду «Манчестер Юнайтед», но сами жители Манчестера, вот именно коренные жители, не студенты, не туристы, больше любят «Манчестер Сити». На тебя могут даже обидеться, если ты скажешь: «У вас такой потрясающий город, потому что здесь есть „Манчестер Юнайтед“». Они говорят: у нас есть «Манчестер Сити», а вот «Манчестер Юнайтед» разъезжает по всему миру — это не наше, не личное. Это очень интересное противостояние — один и тот же человек не может быть фанатом обоих клубов. Там либо то, либо другое. И это все очень серьезно.

Я помню, когда я первый раз была в Манчестере, у них как раз действовала масштабная программа по повышению качества жизни в отдаленных районах. Собственно, в любом городе есть периферийные районы: окраины города, где дешевое жилье, где селится беднота, где высокий уровень преступности по сравнению с центром. Это была интересная история. Я помню, что для жителей города это была важная тема для обсуждения, так как в 2005 году закрывались предприятия, был наплыв мигрантов, актуальной была проблема роста преступности. И мне кажется, что реализация программы увенчалась успехом, потому что, когда мы были там во второй и в третий раз в 2013 и 2014 годах, эту проблему уже не обсуждали. Все стало намного лучше.

В 2013 и в 2014 годах мы с коллегами обсуждали их интересные проекты. Например, в Ман-честере, как и во многих других городах, и не только английских, есть большая центральная пешеходная улица, где расположены крупные магазины. С развитием интернет-торговли эта улица начала пустеть. Причем пустеть не в буквальном смысле, потому что поток туристов остается. Но в магазины люди заходят все меньше и меньше. Это привело к тому, что магазины стали закрываться, появлялись пустые пространства, которые занимала городская беднота. И чтобы избавиться от этого, университет создал исследовательскую программу, а бизнес сделал проекты под то, чтобы насытить эту улицу какими-то событиями и мероприятиями. И я помню, когда мы приехали в 2013 году, у них по выходным был фестиваль уличной еды. На центральной улице стояли представители разных кухонь мира и предлагали свои изделия. Туристический поток в такие дни увеличивается и насыщает улицу жизнью. Очень интересный проект. Этот проект делал как раз Манчестер Метрополитен.

Город привлекает туристов, потому что он красивый, находится буквально в центре Англии, и, если ты едешь путешествовать, ты не можешь проехать мимо Манчестера. У города очень интересная архитектура, много зданий из красного кирпича, сохранились старые соборы. А центр Манчестера после террористической атаки перестроили и наполнили объектами малой городской архитектуры. Там сейчас много популярного городского искусства: современных скульптур, больших пространств со скамейками — это все очень любопытно и интересно. Например, где-то в центре есть площадь, которая вся заставлена небольшими лавочками, и висит большой телеэкран. Ты можешь туда прийти и смотреть телевизор. Может быть, в Манчестере и нет таких ярких зданий, которые можно было бы признать выдающимися в архитектурном отношении, но сам по себе город интересный, красивый, удобный, приятный для прогулок и спокойной жизни. И потом, это все-таки один из самых крупных английских городов, поэтому там много концертов, гастролей, самых разных мероприятий, то есть в этом плане там очень и очень насыщенная жизнь. Туристы, во всяком случае, считают необходимым заглянуть в Манчестер и посмотреть его.

Когда я в первый раз была в Манчестере, я еще не думала, что буду работать в университете. Поэтому не было цели изучить, как устроено управление университетом, и что-то воплотить в жизнь в России. А вот сейчас я очень внимательно наблюдаю за тем, что делают мои коллеги в Манчестере, потому что они предлагают решения, которые мне кажутся очень интересными. Например, их научная лаборатория, которая занимается проблемами развития электронных коммуникаций в городе, активно работает над своим продвижением в интернете и в социальных сетях. У них есть отдельный сайт, отдельный проект, отдельное интернет-сообщество, которое обсуждает какие-то темы вокруг этой проблемы. Ведь к чему все привыкли? У тебя есть отдельная лаборатория в университете, ты сидишь там внутри и что-то делаешь. А вот у них все открыто, и более того — они все это активно продвигают в медиасреде. Раз в неделю там выходят экспертные комментарии к текущим событиям. И не только на сайте университета — они очень активно используют социальные сети. Мне кажется, что наряду с прочим такая стратегия здорово помогает их интернационализации. Нам это показалось важным, и мы начали делать что-то подобное в рамках магистерской программы, которой я руковожу. У нас есть сайт, мы выкладываем туда постепенно разнообразные материалы и задумываемся над тем, какие дальнейшие шаги нам следует предпринять, глядя, между прочим, и на то, как это делают коллеги в Манчестере.